Молодые художники — о своих творческих мастерских

Вышивает животных и объекты на чем угодно — винтажном полотенце, сетке и картоне.

Крем для рук. Когда активно вышиваешь и много работаешь с тонкой иглой, нитками и особенно шерстью, кожа рук быстро теряет влагу: появляются мозоли, сухость и дискомфорт. Крем подходящей консистенции и без навязчивого запаха искала долго, пока шесть лет назад подруга не подарила мне розовый тюбик Grown Alchemist — отдельная радость, что по просьбам покупателей бренд вернул эту упаковку. С тех пор постоянно держу его под рукой и ассоциируюсь у друзей исключительно с деликатным ароматом персидской розы.

Фарфоровая чайная пара. Правильнее сказать, что пара кофейная, а не чайная, потому что я начинаю день именно с кофе. У этой чашки оптимальный объем, чтобы меня взбодрить. Первую свежесваренную порцию выпиваю практически залпом, вторую — в течение дня. У меня несколько предметов из серии «Французик»: узор не такой попсовый, как «Кобальтовая сетка», но очень милый в своей неидеальности и рукотворности.

Кресло появилось в мастерской в канун Дня святого Валентина. Как гласит семейная легенда, мой муж, художник Саша Зайцев, добыл его из Новой Третьяковки. В кресле удобно подолгу работать, разложив нитки, иголки, лоскутки и инструменты на широких подлокотниках. Единственный минус — оно довольно громоздкое, не разбирается, и перевозить его можно только целиком.

Маркеры. Это не какие-то специальные маркеры для текстиля, но они отлично подходят для росписи по ткани. Вообще, они придуманы граффитчиками для граффитчиков, поэтому хороши на любой поверхности — от бумаги до пластика, — на которые я периодически переключаюсь в качестве эксперимента. Сейчас в России доступны не все виды и цвета, и я каждый раз радуюсь, если удается их найти.

Подкасты «Витю видел?» и «42». Я заметила, что мне в мастерской нужен какой-то звуковой фон. Работать под фильмы особо не получается — я отвлекаюсь, а музыку предпочитаю слушать в живом исполнении в филармонии и на концертах. Выручают подкасты, особенно два любимых: «Витю видел?» про птиц и «42» про смерть — его ведет мой друг Феликс Пинто Бакерисо. Получается параллельная зарядка для мозга, когда занимаешься таким монотонным и требующим концентрации занятием, как вышивка.

Ваяет скульптуры, объекты, вазы и подсвечники из глины, работает в московском пространстве «Электрические Мастерские».

Чай. Завариваю чай перед началом рабочего дня — ферментированный улун бодрит не хуже кофе. А сушеное манго, купленное на ближайшем рынке, прекрасно оттеняет землистые нотки напитка.

Благовония. Мои работы не назовешь декоративными в прямом смысле слова, но есть среди них утилитарные предметы — вазы и подсвечники. Наверное, поэтому в домашней и рабочей обстановке меня окружают живые цветы, сухоцветы и свечи. В последнее время открыл для себя благовония: интересно наблюдать, как от того или иного запаха меняется ощущение пространства. Новая привычка переросла в серию подставок «‎Семена»‎, которую я создал специально для любимого бренда ароматических палочек.

Упаковочная пленка. Керамические объекты требуют повышенного внимания к упаковке, поэтому при отправке заказов я оборачиваю их в двухслойную пупырку. Недавно мне попалась ярко-розовая — довольно неожиданно для моих «кинжалов» и «черных материй» , но мне нравится такой контраст.

Торшер. В мастерской одно окно, а верхнего света не всегда достаточно, особенно зимой. Выручает торшер, который достался от соседей по этажу. Я учился в школе фотографии Fine Art и Школе Родченко, часто фотографирую свои работы сам и использую световые схемы, когда устраиваю импровизированные экспозиции скульптур на столе и стеллажах.

Рисует масляной и сухой пастелью, углем и тушью, делает коллажи и принты в техниках монотипии и сухой иглы в мастерской на «Аэропорте».

Чашка. Главный утренний ритуал — кофе из любимой чашки, которую подарила себе на Новый год. Обожаю ее форму, вес, мраморные разводы и то, как она лежит в руке.

Колонка. На меня влияют окружающие звуки, и часто в процессе обдумывания идей мне хочется приглушить всё постороннее и отвлекающее. Но когда перехожу в стадию исполнения задуманного, включаю созвучную музыку, чтобы усилить найденное ощущение и сильнее в него погрузиться. А еще я танцую в перерывах.

Пало санто. Запах в мастерской — такой же важный элемент, как и музыка. Он помогает переключиться, докрутить какую-то мысль и создать правильное настроение. Чаще всего я жгу пало санто — люблю вдыхать его сладковатый запах и смотреть на пламя, пока он разгорается.

Блокнот для зарисовок. Мне важно работать с бумажными носителями, и у меня много блокнотов для разных целей: быстрых скетчей, идей, мыслей, текстов, планов и т. д. Особенно люблю Art Creation — это как iPhone в мире блокнотов. Бумага в них выдерживает работу почти любым материалом, даже большим количеством воды. В больших блокнотах я рисую наброски и эскизы. Маленький всегда со мной, чтобы была возможность в любой момент зафиксировать все, что привлекло внимание во время чтения, разговоров с друзьями, прогулок. Так накапливаются образы и смыслы, которые потом идут в работу.

Рисует природные и городские ландшафты, повседневные сюжеты и фантазии в формате А4 и на двухметровых холстах.

Книга «Выставка как средство самовыражения», Мариана Рокетт Тейшейра. Казалось бы, книга про новаторские практики швейцарского куратора Харальда Зеемана адресована больше искусствоведам, но мне, как художнику, тоже интересно посмотреть под другим углом на создание выставок и творческую работу в целом. Периодически перечитываю отдельные моменты про проекты «Агентство духовного гастарбайтерства» и «Музей одержимостей» и вдохновляюсь.

Сланцы. Пол в мастерской пачкается чаще всего от занятий линогравюрой или масляных красок, поэтому удобнее работать в резиновой обуви. По прошествии пары недель она и сама превращается в холст.

Наушники. Электронная музыка помогает быстро настроиться и войти в рабочий ритм, а наушники отключают от внешнего мира.

Рассказывает истории через документальную и художественную фотографию.

Блокнот. Этот скетчбук служит мне и рабочей тетрадью, куда я конспектирую лекции о фотографии, и местом для записи идей и заметок, и планером для списков дел. Покупаю такой уже в третий раз: мне нравится плотная нелинованная бумага, квадратный формат и пружина, благодаря которой всегда можно оторвать страницу и начать все с чистого листа.

Карандаш. Записи я делаю карандашом — он приятно скользит по акварельной бумаге блокнота, изящно щелкает и напоминает о музее современного искусства «Гараж» и его книжном магазине. Там всегда можно найти что-то интересное — от книг по искусству до таких лаконичных сувениров.

Книга «Хрома. Книга о цвете», Дерек Джармен. Невероятно поэтичные размышления британского режиссера и художника Дерека Джармена на тему цвета, собранные им за несколько лет до смерти. Каждому цвету посвящена отдельная глава — некий сумбурный поток воспоминаний, цитат и деталей вроде цен на тот или иной пигмент, который погружает в медитативное чтение и настраивает на визуальное восприятие мира и обыденности. Эту наблюдательность и любовь к жизни хочется перенести и в свои работы.

Бусины. В пандемию появилось не только много свободного времени, но и потребность мастерить что-то своими руками и приводить тревожные мысли в порядок. Так я начала собирать браслеты и ожерелья из бусин и бисера. Хобби переросло в маленький магазин Human Voice — название дано в честь фильма Педро Альмодовара «Человеческий голос». Заодно увлечение превратилось в упражнение по композиции и цвету, что помогает мне в съемках и верстке книг по итогам проектов.